* * *

Всю ночь качался надо мной
Изменчивый фонарь,
И тень качалась, и стеной
Казалось, он качал.

Все этой ночью не во сне.
Чуть падал редкий снег,
От фонаря, казалось мне,
Снежинок медлил бег.

Фонарь мой, сталкер мой,
Куда, куда идти?
Ты спой, товарищ жестяной,
О том, что впереди.

Пой, жестяной фонарь
Под жестяной Луной,
Пой полная Луна,
И полночь под Луной.

И он глядел, и я глядел,
Не отрывая глаз,
Фонарь горел, белел и пел
Про нас, про нас.

Я замирал, я замечал,
Что думаю о том,
Когда без времени летал
В пространстве мировом.

Я мало знаю, мало видел,
Не понимаю, почему
Находят звездные обиды
Дороги к сердцу моему.

Проснулось Солнце. Все — всегда.
Вам грустно? Перестаньте:
Переливают крошки льда
Осколками бриллиантов.

Колумб

1.

Есть за краем край,
За горой гора,
Ну а там — гадай
Что: стена, дыра?

Говорят — утес,
И на трех китах,
Но один матрос
И один монах,

И движенье звезд
В воспаленных снах.

2.

Сухая пыль
В серой степи,
Только ковыль
Шепчет: терпи,
Жди каравелл
Борта дугой,
Ветер шумит,
Парус тугой,
Синей волны,
Свежего дня,
В море вольны.
Будет земля,
Твоя земля!

* * *

То был ужасный день,
Все знали правду
И оттого молчали,
Песни бардов
Унылую бренчали дребедень.

За шторами цветными
Шаги случайные
Прохожих бешенно
Стучали в наши нервы
Все в новом свете виделись иными,
А день был не последний и не первый.

Включили телевизор.
Заорало.
Боярский пел.
Не стало веселей.
Разбили зеркало,
И что-то там упало,
И странные шаги
                        подле дверей.

* * *

Остались мы живущими одни,
Шагаем посреди немых развалин,
К чему-то пережили наши дни,
Не знал я раньше, сколь Адам печален.

Навстречу шумная в кунсткамеру толпа,
Нетерпеливая, бурлит в музей
И ворожит с Александрийского столпа
Тяжелый ангел каменных людей.

Прошла мелодия, рассыпалась тоска,
Безумен тополь, ядовита зелень,
Осталось всего несколько мгновений
И вспять пойдет великая река.

* * *

Как все серо. И сон
Рождает боль.
За ужином давился ветчиною.
Но на сегодня ты меня уволь,
На этот раз ты не пойдешь со мною.
Но снова звуки неотвязных песен,
В руках бумага и перо жар-птицы,
И возражений голос неуместен,
И ворох недописанных петиций:
На том стою и не могу иначе.
Я не стою, я просто не могу
Веселым быть, когда богиня плачет.

* * *

Ночь. Зима. Взгляд
Устремляется на
Непогасающий ряд:
Четыре желтых окна.

Если я пустоту,
Что от моей стены
До их жилья, пройду,
Будут тогда видны

В свете дешевых люстр,
Там за крестом окна:
Облако новых чувств
Вечернего полотна.

* * *

Стены и потолок,
Белая штукатурка,
Стаканы, тяжелый рок,
Нет мебели. Есть окурки.

Лампочка даже без
Подобия абажура,
Гитара, большой интерес
К темам, закрытым цензурой.

Так же к прическе дикой,
К женщине, что в руке
Держит — откуда? — гвоздику,
Взгляд ее вдалеке.

На лицах такие маски
Будто бы тот, кто здесь
Во всем потерпел фиаско,
Но не забыл, что есть,
Хотя и глубоко скрыты,
И, может быть, станут концом,
Отличные от общепита
И хлеб, и вино, и соль.

* * *

Мне нравится, что утро так туманно
И я не вижу солнечных лучей,
И что восточный ветер неустанно
Раскачивает купы тополей.

Мне хорошо у старого канала
Разглядывать коричневую воду,
Мне нравится немая грязь подвала
И дома опустевшего свобода.

Я полюбил блуждание по крышам,
Бесцельное блуждание свое
И понемногу начинаю слышать,
Что непогода жалобно поет.

Она поет о смерти и разлуке,
Она поет уныло и щемяще,
Она поет... Мучительные звуки,
Они так бесприютны и манящи.

И хорошо, что все вокруг уныло,
И хорошо, что бесприютна даль,
Я рад тому, что небо повторило
Тревожную и странную печаль.

* * *

На влаге серого холста
Средневековый виден город:
Изломанная крыш черта,
Гранитной набережной обод.

Соборов гордых купола
И зелень тополей густая,
И духота во всем легла
Тяжелая, предгрозовая.

Свинцовая вода Невы,
Разбег мостов, трамвая грохот,
Обрывок фразы: "Значит, Вы..."
И женский непонятный хохот.

* * *

Было в городе темно.
Ни о чем не говорили,
Сигареты все скурили
И допили все вино.

Было в городе темно.
Все бесились и балдели,
И орали, но не пели,
Потому что все равно.

Было в городе темно.
Фонари темнее ночи
И замечу, между прочим,
Что работает кино.

Вниз, вниз!...

1.

Можешь свечи жечь до утра,
Можешь пить, а можешь читать.
Бесконечные вечера
Не умеем мы убивать.

И за что же мы без конца
Повторяем одно и тоже?
Тяжело нести мертвеца,
Можешь спать, мой друг, если можешь.

2.

То гордые, то робкие
Мы часто непонятны,
Когда дверями хлопаем
И не идем обратно.

И на вопросы жадные
Рассеянно молчим
Выходим из парадной
И в тупики кричим.

Окружены и загнаны,
Мы ищем маяки,
Мы лоцманы, мы флагманы
Флотилии тоски.

3.

Не правда ли, смешно
Сегодня говорить,
Что вечной красоте
Мы призваны служить.

Что небеса пусты,
Когда не видят их,
И что удобный мир —
Лишь заговор слепых,

Что желтой мишурой
Заполнить можно дни:
Так желуди лежат
В желудке у свиньи.

Пусть резкость моих слов —
Истерика изгоя.
Не правда ли, смешно,
Так смейтесь надо мною!