Вариант

Предположим, наскучили нормы,
Надоели, как сетка на форточке.
Я любить не хочу твои формы
И играть не хочу в твои формочки.

Нам с тобой не хватает пространства,
Пол невымыт и комната - душная.
Это ж надо, с каким постоянством
В нашей жизни отсутствует нужное.

Перемелется. Некая сила
Наши оперы сделает мыльными.
Эту милю веревки и мыла
Сапогами пройдем семимильными.

А потом, компромиссы малюя,
Посмеемся над фразами пылкими,
Отвернувшись в момент поцелуя,
Будем громко сшибаться затылками.

А в кино, не имея билета,
Мы тихонько присядем на корточки.
Ты опять ожидаешь ответа:
Я согласна - тащи свои формочки.

Танцплощадка

Безумствуй в упряжке червонных иллюзий,
И звонкой монетой случайной измены
Свяжи мои руки в натянутый узел,
И синим фломастером вычерти вены.

Не трогай молчания двойственной речью,
Смотри, как сегодня - панически близко -
Тяжелое небо целует в предплечья
И манит настойчивей, чем одалиска.

Ты видишь, как нежно сплетается фраза
Из чувственных веток твоих традесканций -
Глухие любовники нового джаза
Мы медленно кружим в стремительном танце.

Знакомцы

Не бойся разлуки. Теперь я уже не забуду.
Огонь твоих рук возрождает минутную боль.
Прощаемся. Замкнутость улиц подвластна причудам.
Я больше тебя не найду. Я не помню пароль.

...Безумный блондин обещал, что земные науки
По первому слову к моим он положит ногам.
Бездомный брюнет целовал мне замерзшие руки
И старым ножом угрожал всевозможным богам.

Загадочный карлик, подобно желанному чуду,
Твой дом показал мне галантно-спокойным кивком.
Не бойся разлуки. Теперь я уже не забуду.
Меня приведет к тебе город, где каждый - знаком.

Письмо

Любимый! Не скучно ли жить среди граней
Заботы и ласки по низкой цене?
Я замок печальных твоих обещаний,
Твоих очертаний - увижу во сне.

Коралловой сказкой отмечены залы,
В них Гофман появится, точно живой,
И Карл незаметно ворует кораллы,
Его полушепот точь-в-точь, как и твой.

Но утренний холод унял напряженье
И вырвал из рук незаконченный сон.
Суббота и скука смешались в движеньи,
И вновь наступил театральный сезон.

А после - кафе, переулки, вокзалы,
Мое отраженье - избавит от бед.
И снова кораллы обиженной Клары -
Причина присвоить ненужный кларнет.

Так и откликнется

Рисуется день из предчувствия ночи,
Из планов на вечер, из запаха мяты,
И я виновата, возможно, не очень,
Но очень уж хочется быть виноватой...

И тонкие стебли, и сонные тени,
И смутное горе чужих расставаний,
Сплетают абзац, непригодный для чтений,
Подобный пасьянсам, узорам гаданий.

А ты - не по правилам ищущий встречи -
Уже обескровлен, уже обескрылен,
И день нарисован, и снова под вечер
Весь мир от зрачка голубого расширен.

Учебный курорт

Море волнуется, море волнуется,
                            солнце рисует на улицах улицы,
Мы затерялись, забылись, запутались,
                            мы замираем в устойчивых позах.
Море волнуется, море волнуется,
                            вам не идет так взволнованно жмуриться,
Вы улыбаетесь мне непочтительно,
                            я рассыпаюсь в невзрачных угрозах.

Женщины яркие, нежно-весенние,
                            нравятся более вам или менее,
Вы не застенчивый, я не жеманная,
                            трепетный город сегодня в разгуле,
Женщины яркие, нежно-весенние
                            очень втесняются в наши мгновения,
В ваших глазах не одно отражение,
                            вы мимоходом меня обманули...

Море волнуется, море волнуется,
                            вы не должны огорчаться и мучиться,
Ваше лицо не привыкло к усталости,
                            вы переносите нежность, как пытку.
Море волнуется, море волнуется,
                            я - самолетом, а вы - как получится,
Разными рейсами, в разные стороны,
                            если хотите, пришлите открытку.

Утро на двоих

Ты улыбаешься - медленно, сжато.
Кинулась в ноги покорно усталость.
Здравствуй, мой ласковый. Если б когда-то
Ласка страшнее твоей мне встречалась...

Зеркало неба. Безумное лето
Падает вниз из рассеченной раны.
Я, просыпаясь, не вижу рассвета,
Ты, не дослушав, нашел это странным.

Больно, как днем и спокойно, как утром,
Если измерить неравное равным.
Ты оставайся безжалостно мудрым,
Хочешь, не верь, но невидимым утром
Падает лето из вскрывшейся раны...

* * *

Наша встреча пришлась на холодные дни,
Было жутко, хотелось согнуться, ссутулиться,
Ощущался во всем недостаток брони,
Говорилось: гляди, что творится на улице!

Был как будто не март. Отступила весна,
И сдалась, и сложила свои полномочия.
Я сидела в углу. Ты стоял у окна.
И в узоры мороз превращал многоточия.

Буриме на исходе холодного дня:
На тебя беспощадно накатывал рифмы вал,
И смешались слова в голове у меня,
Ты вничью не играл, ты играл и выигрывал.

Вот и сумерки. Рядом с огнями аптек
Загорелись созвездья "Одежда" и "Оптика".
Мы смотрели на город, смотрели на снег
Из окна, словно пара уставших синоптиков.

15.45. Период кинжальных уколов узнавания

Ты не знаешь, куда я ушла, разнадеявшись ждать,
Ты не видел обновку под цвет твоего пиджака,
И не больно, когда об углы, об окно и кровать
По велению пульса беспомощно бьется рука.

Вот, гуляя по парку, мы слышим предпраздничный смех,
Вот ночными губами мы ловим предутренний смог.
Если держишь ты камень, то птицей взмывает он вверх,
Если вижу я птицу, то камнем ложится у ног.

И сегодняшний день, проведенный тобой без меня,
Был томительно свеж, беспокоен и горек на вкус.
Я пришла невпопад. И в дверях воротник приподняв,
Растеряла улыбку овальных агатовых бус.

* * *

Иди, погадай на проспекте Литейном,
Все улицы враз оборвав, как ромашку,
Портрет нарисуй мне на гуще кофейной,
До боли сжимая ладонями чашку.

Как медиум, влейся в гранитные своды,
На схеме метро отыщи криптограммы,
Тем проще, когда в городские кроссворды
Уже внесены вертикали рекламы.

Соскучился? Ладно. Давай целоваться,
Давай же, кричи: Что подумают люди!
Но только не будем с тобой расставаться,
Подумают - ладно, но только не будем.

Давай распакуем полпачки бумаги,
Листы разбросаем, разметим страницы,
И - белые простыни, белые флаги,
И новые белые-белые лица!

Оставим все прежнее, полно же, полно,
Еще раз по-новой начнем без отмашки.
И я обрываю - не помню, не помню -
Красивые улицы белой ромашки.

Моя деревянная любовь

Сыграй, сыграй свою скрипучесть,
Своих сверчков ночные скерцо,
Свою бревенчатую участь
Сыграй на сердцевине сердца,

Добавь чечетку и трещотку,
Стучись об двери спален, ванных,
И я во сне увижу четки
Твоих симфоний деревянных,

И я проснусь от этой муки,
От этой дерзкой свистопляски,
И загляну с оттенком скуки
В твои стеклярусные сказки,

Итак, сыграй свою скрипучесть,
Пили с упорством добровольца
Мою бревенчатую участь
И сердца годовые кольца.