***

Иногда твои руки висят, как плети,
Потому что судьба похожа на обух,
И, хотя всё вырублено топором,
И ты знаешь точно, что будет потом,
Застывая в нелепой позе статиста,
Ты глядишь, как боги в огненных робах
Не спеша сжигают твои мосты,
И дивишься тому, как они мускулисты,
Любуешься, как чисты.

 

 

 

 

Жулебино

Обретение мудрости/всякое потреблядство –
Только разные способы примириться с тоской:
Кто-то мчится в Жулебино жульничать и ебаться,
Кто-то едет в Успенское, чтобы найти покой,

И пока буераками где-то там за околицей
Скачут потные всадники – белый и вороной,
Левым боком в Жулебино то же сверкает солнце,
Что ласкает Успенское правою стороной.

 

 

 

 

Иван

Иван хотел немного чаю,
А также воскресенья мертвых,
И жизни будущего века,
И всем об этом говорил.

Но так как не было заварки
(Чего уж там про остальное)
Пошёл он накопал картошки
И кофе чёрного сварил.

 

 

 

 

Вася

Знаешь, если город спит, это навсегда,
Ах ты, Вася-Василид, не ходи сюда,
Здесь уверенно живот борется с тоской,
Я ведь, Вася, тоже вот полугородской,
Эх, ирония блесны! глупой рыбкой стал,
Я смотрел такие сны, что и смерть проспал,
С кем теперь поговорить, как из гроба встать
Чтоб на небе вместе с Ним никогда не спать?

 

 

 

 

***

Когда не видно в жизни смысла,
И сердце рвётся от тоски,
Купи скорее коромысло
И на уши надень носки.
Увы, носки и коромысло,
Конечно, не умножат смысла,
Но, как в условии дано,
Его ведь нету всё равно.

 

 

 

 

***

Как мало прожил на этом свете я,
А вот оказывается, мать его ети,
Летит на меня сорока сорокалетия.
Давай-ка мимо, что ли, лети.
Коротки всяческие мгновения:
Только родился – и сразу в ад.
Эй, омар омертвения,
Вылез – пяться назад

 

 

 

 

Ману

Кого я нынче обману
Забавным кодексом Ману?
Детсадовцев, наверно
Не верят ни в какое зло,
Пока им вкусно и тепло,
Людишки постмодерна.

Но есть среди секретных книг
Брошюра «Ленин и печник»,

И, хоть она мирская,
В ней под журчание речей
Идёт строительство печей
На что-то намекая.

А если тыщу лет подряд
О чём-то часто говорят,
То это что-то значит,
Похоже, ад ещё горит
В нём суетится чёрт Свирид
И джинн Махмуд скрипачит.

 

 

 

 

Ленинград

ах ленинград
ах ленинград
прекрасное болото
интеллигент и мерзкий гад
в одном флаконе – это что-то
порой я думаю в тоске
какого хрена ради
я столько лет живу в москве
а умер в ленинграде

 

 

 

 

Шумахер

Не приезжай, о шума хер Шумахер,
На наши благодатные поля,
Где мужичок в коричневой рубахе
Сажает золотые тополя.

Здесь не нужны внушительные суммы,
Чтоб воробьёв летел неспешный рой.
Почтенный хер, из твоего ли шума
Здесь тишина рождается порой?

 

 

 

 

***

На европейских тропках узких,
Увы, практически везде,
Гуляют тысячи нерусских
Так называемых «людей».

Таким ни Путин, ни Медведев,
Как мы ни бьёмся, не указ,
И потому злодеи эти
Натыкали повсюду касс,

За деньги кола и риоха,
Оревуар и силь ву пле...
Да, жить неправильно и плохо
С такими на одной земле,

Но хуже то, что мальчик саша
Английский учит, словно тать,
Чтоб вот таким же вот ненашим,
Плохим и несоветским стать.

 

 

 

 

Братья

Тупая звучит мелодия,
А как бы душа парила!
Но буквы все у Мефодия,
Клобуки – у Кирилла.

Скоро наступит Сатья-
Юга: дыша перегаром,
Придут жадные братья
За гонораром.

 

 

 

 

Никодим

Никодим сидит в полосатой майке
Над болтом со ржавой резьбой
Не бывать ему смешной попугайкой
Аль ещё зверушкой какой
Не осталось больше у Никодима
Табака; его ты не трожь,
Никодим глядит далеко и мимо
За моря, за тайны, за ложь,
Там плывут пузатые галеоны
И другие всякие корабли
Там висят на мачтах хамелеоны
С языками ниже земли.

 

 

 

 

***

Человек плечистенький
С улицы Пречистенки
Недоволен гадами,
Что пугают ядами:
"Берегитесь, овощи,
Непременно помощи
Попрошу у Боженьки
С улицы Остоженки"

 

 

 

 

Серёжа

У гомункула Серёжи дни проходят как-то зря –
Не желает записаться в войско Белого Царя,
Не идет до края мира на священную войну,
Обожает он вампиров, мертвецов и сатану.
Очернять былое лето любит мрачною зимой,
По церквам коварно бродит с перемётною сумой,
Чтоб на каждом аналое был посажен чёрный ёж...
Не забыл ли ты, Серёжа, что когда-нибудь умрешь?
Говоришь, тебе помогут лама, йогин и брамин?
Нет, не зря взывает к Богу добрый гном Вениамин,
На столе его лекарство – освящённая вода.
Лилипуты входят в Царство, а фашисты – никогда!

 

 

 

 

***

... Бог наверное что-то и говорит
но нечленораздельно
то ли каша во рту
то ли сломался декодер
если ангелы и поют
я не слышу музыки
как малютка пятнадцати лет
попавшая на концерт авангарда