Когда Небо и Земля едва успели расслоиться и были едва сгущеными, а боги пробивались в свет как бы молодые стебли неодеревеневшего тростника, некоторые из них, а именно Влекущий к Себе и его сестра, одного с ним имени, обсудив среди себя устроение своих тел, бывшее им внове, и произнеся друг другу: "мое тело росло-росло, а есть одно место, что так и не выросло" - "Мое тело росло-росло, а есть одно место, что слишком выросло", совокупились и, родив поочередно пиявку, которую посадили в тростниковую лодку и пустили плыть, затем подобный острову сгусток пены, который тоже за дитя не сочли, наконец произвели на свет первую страну мира, которой и была Япония и состояла из Восьми рожденных в первую очередь Островов, не считая шести последующих, произведенных на свет уже после них. Люди, прямо произошедшие от богов путем постепенного разжижения в потомстве бессмертной крови, также были боги, хотя и смертные, и разговаривали на данном от небес языке. Иные смертные божества были похожи на светляков. Трава и деревья ясно разговаривали с человеком.

            Тогда злые божества, в большинстве похожие на мух, создали некрасивые тела, отдаленно похожие на людей, но бездушные и бессмысленные, так что приходилось управлять ими, иначе они могли только не имея цели передвигаться и молча есть, или пребывали в совершенном бесчувствии. Сначала злые божества хотели родить своих людей подобно как богов боги, но не имели плодотворной силы и чем родить. А потому закинули плоский заступ на поле одного божественного крестьянина и, вытянув с поля на заступе комок навоза, народили из навоза. Эти тела были одеты в рубища, ходили с бритыми головами, а также говорили на языке неестественные слова и совершали неестественные действия. Были они похожи на монахов, а потому, в простоте, называли их "монахами". Так, один "монах" кормил себя только через задний проход жидко разведенной пищей через тростниковую трубку, которую держал один ученик его, в то время как второй осторожной струйкой наливал в нее из глиняного кувшина. Видя это, другой "монах" сказал, однако же в неожиданную рифму, что подобное питание - недобродетельно.

            Некий же другой "монах", наоборот, любил выпивать на воздухе с приходящим к нему волком, говоря при этом, что немногие угощают волка саке. Также, "монах" с учеником и собакой без ошейника пришли к некоему дяде и увидели, что дядя повесился.
            - Смотри, дядя-то висит, - сказал ученик.
            - Нет, он стоит, - ответил ему "монах", - Только он стал очень уж легок на ноги.
            После чего вызвали дух дяди, который ответил им, что действительно легок на ноги, но, наверное, все-таки не стоит и не висит, а летит.

            Еще одно созданное злыми божествами некрасивое подобие, будучи при храме, начало, в продолжении службы, хулить богов. Изгнанное настоятелем, также нарожденным из навоза, оно сидело у храмовой ограды несколько дней, ожидая, будто его призовут обратно за избыточную толщину.

            Таким образом, в скором времени данный от небес язык превратился в посмеяние самого себя. Прельщенные потешными словами и потешными действиями земные боги стали забывать предвечных и небесных богов. Тогда некий уединенный старец, вдохновленный противостоять этому, создал книгу, вобравшую в себя потешную речь, а также дела человеческих подобий настолько полно, что им уже не осталось места.

            После чего, в обмен на эти последние написанные на божественном языке старцем записи, земным богам, в силу смертности, непрочности души и холодной теплоты крови, дан стал другой, земной, годный к посмеянию, не касающийся неба.